ПРОБЛЕМЫ ОДИЧАНИЯ
ДЕГРАДАЦИЯ КАК ОНА ЕСТЬ
Существуют две независимые причины, по которым
социальный человек может деградировать. Это потеря
способности мыслить как человек и потеря возможности
жить в социуме (дети Маугли, одичавшие люди). И тот и
другой вариант приводят к инволюции (деградации).
Трудно сказать, что первично десоциализация индивидов
под воздействием внешних независящих от них причин и
/или потеря социального мышления. Могут действовать
одновременно два фактора.
Речь тесно связана с мышлением. Потеря и того и другого
чревата выпадением индивидов из любого социума, каким
бы примитивным он не был.
С другой стороны человек, оказавшись вне общества, будет
постепенно скатываться на звериный образ жизни.
Первостепенные нужды организма затмят для него все
социальные программы. Потомки десоциализированного
человека (понимаемого широко, как некая популяция диких
людей) будут лишены способности вести человеческий
образ жизни.
Автор вовсе не отрицает наличия снежных людей как
явления. В этом деле неплохо бы научится отличать
воображаемое от реального.
Однако не стоит и впадать в другую крайность и видеть в
современных нам снежных людях и детях Маугли
переходную форму от людей к животным. Надо иметь в
виду, что современные дикари (снежные люди)
совершенно не показатель общепланетарной деградации,
которая происходила на нашей планете в минувшие
геологические эпохи и периоды.
Одно дело обитать в диком состоянии на краю культурной
ойкумены, как это происходило с одичавшими людьми
совсем недавно, а, возможно, происходит еще и сегодня; и
совсем другое дело деградировать на планете в гордом
одиночестве. В этом случае культурное заимствование
моделей поведения и мышления у цивилизованного
человека, обитающего рядом, исключается. А именно это
происходит нередко с современными снежными людьми.
Поэтому нужно различать «лешаков» (от слова леший),
живущих бок о бок с людьми не одно тысячелетие, и
«бывшаков» — деградантов рода человеческого.
Скорость изменений у деградантов («бывшаков» — бывших
людей) очень высокая. Потенциал изменчивости также
очень большой. Для того, чтобы выжить в условиях дикой
природы без социальных навыков и человеческого
мышления, утраченного в результате психической
инволюции, «бывшакам» надо сильно изменится.
Психические и телесные изменения должны достичь такой
степени, чтобы популяция смогла стабильно существовать.
Наличие рядом цивилизованных людей создает для
одичавших диких людей (лешаков) определенный алгоритм
выживания. Возникает некий паритет между культурными
людьми и дикарями, который заключается в разграничении
территории и в практике взаимного отдаления
(миминизация контактов и не вмешательства в дела друг
друга). Возможен также некий психический симбиоз между
культурными людьми и дикарями. (В холодные зимы
снежные люди обращаются за помощью к культурным
людям за помощью, а также за едой в период бескормицы).
В этой ситуации практика каннибализма или воровства
детей, женщин или домашних животных со стороны
одичавших людей будет в корне жестоко пресекаться (и
пресекалась) культурным человеком.
По сути дела, лешакам со стороны культурного человека
всегда навязывалась определенная модель мышления и
поведения. Преступать определенные границы в прямом и
переносном смысле изгои общества не могли. Однако в
связи с ростом цивилизации «права» одичавших людей все
время урезались. В конце концов, это привело к
выдавливанию дикарей в труднодоступные районы, где
сложно выжить. В результате популяция снежных людей
пошла на убыль и, возможно, полностью на сегодняшний
день исчезла. Впрочем, эта популяция может возникнуть
вновь в каком угодно месте; и не обязательно глухом. Для
этого нужно несколько половозрелых особей по разным
причинам отказавшихся от социальной и культурной жизни
и порвавшим с обществом всякую ментальную связь. При
условии потери человеческого мышления популяция таких
новых снежных людей может появится где угодно, хоть на
заброшенных окраинах мегаполиса. Главное была бы пища
и возможность автономного существования. В этом случае
никто не ограничивал бы дикарей цивилизованными нормами и правилами; и они были бы предоставлены сами
себе.
Надо иметь в виду, что раньше дикарей было больше. В
силу того, что часто не оказывалась психологическая
помощь умственно отсталым детям. Порой их просто сами
родители относили в лес. Они, если повезет, и пополняли
популяцию бессловесных дикарей, коротавших свой век
вдали от культурных людей.
Лишенные речи и мышления эти дикари, тем не менее,
были гораздо в большей степени приспособлены к
выживанию в диких природных условиях, чем культурные
люди, так как с самого раннего детства их организмы
испытывали на себе воздействие сурового существования в
природных условиях. Не обученные языку эти дети или
даже взрослые компенсировали изъяны воспитания
способностью выживать в диких условиях без помощи
извне. Где-то брошенных детей воспитывали звери, а где-то
бесловесные дикари. Без речи нет и человеческого
мышления.
Если детей не воспитывать как культурных людей и не
прививать им навыки культурного общения и речи, то из
таких брошенных детей вырастали новые дикари. Кроме
того, и сами дикари неплохо размножались, компенсируя
хорошей плодовитостью навыки социального общежития.
Смертность, конечно, у них также была высокая. Она
зависела в первую очередь от кормовой базы и условий
обитания – климата и прочего. От враждебного или
благожелательного отношения к ним культурных людей,
живущих в непосредственной близости.
Если еды было достаточно, и дикари умели ее добывать, то
популяция дикарей увеличивалась. Об этом дошли до нас
свидетельства античных авторов. Так в Авесте описываются
дикие племена дивов на территории современного горного
Белуджистана, с которыми пришлось столкнутся
переселенцам — иранским ариям в 1400 г д.н.э., после того
как они пришли в Иран. В течение 300 лет иранские арии
вели войну с дикими дивами за эту территорию, пока не
победили в ней. Вероятно, популяция дивов была
разгромлена, а одичавшие люди вытеснены в
труднодоступные места.
Иное дело популяции «бывшаков». На эти популяции не
оказывают влияние культурные люди; поскольку таковые
уже не остаются на Земле. Трансформация «бывшаков»
ничем не ограничена.
В деградации бывших людей даже косвенно не принимают
участие культурные люди. Как говорится, «бывшакам»
предоставлена полная свобода самовыражения. В их
распоряжении «вагон времени» — они могут
трансформировать свою психику и свое тело в любом
направлении. Главное ограничение – это наличие пищи и
возможность размножения.
Психика и тело деградантов без разума и социальных
установок начинают активно приспосабливаться к внешней
природной среде обитания, не умея создавать
искусственную среду, а также к грубой пище – к той,
которая есть в наличие. Все биологические потребности у
деградантов сохраняются. Тело существует и это для
деградантов главная реальность. Иной реальности вне телесных нужд и потребностей просто не существует. (Звери – конечный продукт деградации «бывшаков» совершенные материалисты).
На самом деле, эти телесные потребности
распространяются гораздо дальше, чем можно было бы
себе представить. Это не только пища и размножение, но и
эмоции, связанные с ними. Это лидерство в группе, борьба
с врагами, за полового партнера, территорию обитания,
необходимость отдыха и не с чем не сравнимое чувство
полной свободы… если таковая вообще бывает.
Парадокс заключается в том, что человек,
«освобожденный» от социума и человеческого мышления,
в поиске свободы и процветания постепенно превращается
в крайне несвободное существо – зверя.
Мышление и поведение зверя детерминировано. Зверь не
может себя вести иначе; его личное поведение и внешний
вид оточены в поколениях его предков. Трудно остановить
собаку в ярости или лошадь, закусившую удила.
Существует большое отличие достаточно аморфного
времяпрепровождения современных дикарей, так или
иначе зависимого от положения культурных людей – с
одной стороны и активного процесса преобразования
психики и тела у «бывшаков» — с другой. Инволюция
последних не сдерживается ничем. Разрешено все, что
способствует выживанию. «Бывшаки» в период после
развала социума это не приживалки и скромницы,
чувствующие свою ущербность по отношению к людям. Это
гегемоны инволюции. Они мыслят себя совершенно иначе.
На этой планете у них нет конкурентов, кроме них самих.
Можно превратится в кого угодно, хоть в хищника, хоть в
копытное животное, хоть в древесного жителя – обезьяну.
Перед бывшими людьми раскрывается головокружительная перспектива. Они ищут и находят свой путь в инволюцию. Дальнейшее изменение психики и облика это уже вопрос внешних обстоятельств и внутренних
побуждений.
А. Белов
